Боги богов - Страница 48

Еще он сказал, что сбежал из академии просто потому, что ему стало скучно. К концу десятого года учебы он знал о космосе и кораблях много больше, чем любой из преподавателей. Он слишком сильно хотел делать то, для чего рожден.

Брат его тоже скучал и считал дни, оставшиеся до выпускных тестов. Но Морта ждала гарантированная слава первого пилота Федерации, гения гиперперехода. И Морт решил не рисковать будущим, терпеть и ждать. А Марат не стал терпеть. Его не ждала слава первого пилота. А славы второго пилота он себе не хотел. Вообще никакой славы не хотел.

— Извини, Ю, — сказал Марат. — Я не герой, я неудачник. Я просто люблю своего брата. И корабли. И еще тебя.

В этот момент дракон с красным гребнем наконец вырвал горло дракону с желтым гребнем. Заполнявшие веранду зрители ахнули, после чего джентльмены зааплодировали, дамы прослезились, а официанты синхронно откупорили шампанское. Окровавленный проигравший полетел вниз, а окровавленный победитель, наоборот, — вверх. Его торжествующий рев был великолепен. Его грудные железы извергали лиловые струи ферромонов. Самка обратилась в ритуальное бегство.

А мне всё равно, ответила Юла. Пилот или неудачник, плохой или хороший — неважно. Я не хочу знать, для чего ты рожден. Мне просто нравится тебя слушать. Мне нравится на тебя смотреть. Как ты ходишь, смеешься, задумываешься. Мне нравится, как ты трогаешь меня. Я просто хочу быть с тобой. А ты оскорбил меня. Ты решил, что я схожу с ума от пресыщения. Ты решил, что я пришла к тебе, чтобы пощекотать нервы…

Они провели вместе почти три месяца. За всё время Марат не сделал ни одного дела. С планеты на планету перемещался только как пассажир. Тратил, не считая. На светских вечеринках развлекался, изображая телохранителя Юлы. В ответ на прямые вопросы репортеров отмалчивался, прикидываясь киборгом. Приятели Юлы, бывшие любовники и отвергнутые женихи то и дело возникали из веселого марева, все как один красивые, благодушные, мускулистые, невероятно уверенные в себе; смотрели на Марата с любопытством и снисхождением, называли свои имена, которые он сразу забывал. Однажды в каком-то закрытом клубе один тонкий, томный, идеально корректный юноша, одноклассник Юлы и наследник состояния, которое увеличивалось столь быстро, что его невозможно было сосчитать, потрепал Марата по плечу, показал на Юлу и произнес: «Она тебя погубит», и Марату невыносимо захотелось сказать: «Чувак, помнишь, в прошлом году у тебя угнали яхту? Так вот: это был я». Марат открыл было рот, но юноша уже скользнул в нетрезвую толпу — такие люди никогда не ждут ответных реплик.

«Почему ты со мной, — спрашивал он ее. — Они хозяева мира, а я — никто. Существо вне закона. Обслуга. Лодочник. Нажиматель кнопок».

Его девушка смеялась и отвечала: «Помнишь, ты сам научил меня слову “фуфло”?»

И уводила его в самый разгар вечеринки, когда лица багровели и расстегивались верхние пуговицы.

«Я боялась, — шептала ему Юла, — что вообще не умею любить. До встречи с тобой я жила чередой возбуждений. Вокруг были только необыкновенные мужчины. Самые богатые, самые сексуальные, самые смелые и яростные. Я управляла ими, а они управляли целыми мирами. У меня была власть над властителями, я наслаждалась этим. Однажды я отдыхала на каком-то астероиде в системе Эдема, отель мне не понравился, я пожаловалась одному из воздыхателей, и он немедленно купил отель и весь астероид, дал обитателям трое суток на эвакуацию и приказал расстрелять паршивый кусок камня термоядерными ракетами… И вдруг я испугалась. Поняла, что становлюсь тщеславной гадиной. Я поклялась, что найду такого как ты, настоящего, и полюблю его. Теперь я нашла, и я счастлива…»

Они прожили две недели на Гиперборее, посреди полярного океана, на базальтовом острове высотой в две тысячи метров над уровнем моря и диаметром в четыре письменных стола. Смотрели, как гигантские белые дельфины играют друг с другом меж волн километровой высоты.

Марат не жалел денег для возлюбленной. К сожалению, возлюбленная не слишком разбиралась в простой жизни простых парней: она ежедневно принимала ванну из метарелаксанта (семь тысяч за литр, с доставкой) и съедала за завтраком ровно две дюжины смеющихся офелианских устриц (полторы тысячи за дюжину, с доставкой). Устричным бизнесом на Офелии владел отец Марата, но Марат даже не мог попросить скидку, поскольку жил с чужим лицом и под чужой фамилией.

На одном из пафосных гуляний в олимпийском казино «Нектар», целиком арендованном для празднования юбилея Федеральной Пилотской академии, Марат встретил своего брата. Подходить не стал, посмотрел из угла. Брат излучал сияние. Вокруг плотно клубилась свита: несколько сосредоточенных приятелей и три девушки, изображавшие богатых бисексуалок. Верный себе, Морт и здесь, среди бедлама, в облаках сигарного дыма, в грохоте музыки, хранил состояние покоя, пребывал наполовину в кабаке, наполовину в астрале, и направленного на него взгляда не почувствовал, а если бы и ощутил импульс — всё равно не узнал бы младшего братишку. Судя по всему, к концу учебы он достиг такого просветления, что узнавал только тех, кто был ему нужен. Марат тронул Юлу за запястье, показал глазами. «Хочешь, я его приведу?» — спросила Юла, сразу всё поняв. «Ни в коем случае», — ответил Марат. Умная Юла пересекла танцпол, раздвинула узким плечом полуголых баб, вытянула из пальцев Морта бокал, отпила, поморщилась и красиво ушла. Гений пилотажа, выйдя из нирваны, принял столь озадаченный вид, что Марат не выдержал и расхохотался.